Елена Серкова: «Профсоюзные лидеры – альтруисты»

За почти 110-летнее существование в России у профсоюзов были непростые времена. Самые сложные, пожалуй, пришлись на 1990-е годы. Коммерциализация предприятий практически свела на нет цивилизованные отношения работника и работодателя.
Сегодня профсоюзы не без потерь, но вернули позиции. Как удалось сохранить один из шестнадцати отраслевых профсоюзов республики – профсоюз работников культуры, чем он живет сейчас и может ли влиять на работодателей, «Региону» рассказала председатель Коми республиканской организации Общероссийского профессионального союза работников культуры, солистка театра оперы и балета Елена Серкова.

– Елена Владимировна, если не ошибаюсь, в начале 90-х в вашем профсоюзе состояло 12 тысяч человек…
– Тогда и отрасль была многочисленней. Кроме того, она включала в себя и работников спорта, и журналистов, все творческие союзы и даже музыкантов ресторанов. В 90-е начались массовые сокращения, объединения организаций. Это было очень сложное время. Из 12 тысяч осталось 700 человек. Исчезло не только финансирование, но и какие бы то ни было ориентиры, правовое регулирование. Госсобственность расформировывалась – работники, оставаясь на своих местах, переставали быть членами профсоюзов. Прекратились отчисления. Зарплату месяцами не получали: помните, ее давали продуктами, вещами, иногда ненужными? Люди вообще не понимали, как жить, было не до профсоюзов. Работодателям приходилось доказывать очевидное.

– А как Вы охарактеризуете сегодняшний период?
– Как стойкую ремиссию. Сейчас у нас в организации состоит 1600 человек из трех с половиной тысяч работающих в отрасли. За те восемь лет, что я на должности председателя профсоюза, мы завершили расформирование своих подопечных юрлиц: буквально перед новым годом расформировалась последняя – ижемская – организация. Теперь все организации – на стопроцентном профсоюзном учете и обслуживании в республиканском комитете.

– Раньше членами профсоюза было большинство работающих. Теперь наоборот. Как объяснить людям, рожденным не в Советском Союзе, что такое профсоюз и зачем он нужен?
– Есть понятие «вертикаль власти». Мы ее представляем как вектор сверху вниз. Профсоюз выстраивает вертикаль снизу вверх. Наши работодатели – простые члены профсоюза: уборщики, кочегары, библиотекари, методисты, солисты… Они же работодатели председателя Федерации профсоюзов России. Финансирование организации складывается из добровольных взносов членов профсоюза. Председатели не принимают решения самостоятельно. Решения принимаются коллективно.
Главный закон для профсоюзов – Трудовой кодекс. Это единственная в стране общественная организация, имеющая свой закон – 10-й ФЗ, «Закон о профсоюзах». 29 статей трудового кодекса ссылаются на согласование с профсоюзами. В 90-е годы, когда было не до профсоюзов, власти все же понимали, что сторона работника должна быть представлена в том или ином правовом акте, и работник должен быть защищен. Тогда при Ельцине возникла строка в Трудовом кодексе о согласовании с профсоюзом и иными организациями, представляющими работников. Под «иными организациями» подразумевались советы трудовых коллективов – СТК. Они тогда стали повсеместно организовываться – без взносов, без системы, без прав, без устава и обязательств – и часто были формальными. В начале двухтысячных работники стали понимать, что СТК не выход. Это не поддерживаемая и не контролируемая никем организация, по сути беспомощная. Необходимо руководство законодательной базой. Работа профсоюзов выстраивалась сто лет, есть опыт, традиции. Почему девиз профсоюзов – «В единстве наша сила»? Потому что по-другому быть не может. Профсоюз представляет интересы работника. На крупном предприятии работнику не добраться до работодателя, не обратиться к нему напрямую, для этого существует проф-союз. Защита трудовых прав работника – самое первое предназначение профсоюза.

– В чем заключается Ваша работа как председателя профсоюза?
– Это ежедневная скрупулезная работа, связанная с отстаиванием прав и интересов работников, с их аттестацией, с выплатами, наградами, с документами. К примеру, положение об оплате труда работников госучреждений культуры в 2018 году претерпело серьезные изменения. Мы со специалистами Минкульта работали над этим днем и ночью, я не могла в отпуск уйти, пока мы не поставили в наших правках последнюю точку. Профсоюз еще стоит на страже коллективных договоров и соглашений. В любой организации есть колдоговор с приложениями. Это локальный нормативный акт организации, незыблемый как для работника, так и для работодателя. Но у работодателей есть юристы, а у работников их нет. Но есть профсоюз, который помогает разобраться в структуре колдоговора и правилах внутреннего трудового распорядка и четко следит за их исполнением. Да и работодатели не всегда знают, как грамотно составить колдоговор, ведь часто это вчерашние работники. Обе стороны приходят к нам за консультациями.
Разумеется, две главных сферы моей деятельности пересекаются. В 2012 году я предложила идею проекта «Северный гастрольный тур» и очень рада, что руководство театра меня поддержало. С тех пор Театр оперы и балета регулярно выезжает в глубинку. До пандемии театр часто гастролировал – до шести раз в год выезжал на гастроли за границу – на месяц, полтора. Часть труппы оставалась в театре. Полноценный спектакль в таких условиях не дашь, но работать нужно. Почему бы не показать спектакли и концерты в коми глубинке? Как раз тогда были поставлены удобные для таких туров «Королевский бутерброд», «Моя жена – лгунья». Но основной акцент был сделан на концерты, которые мы стали вывозить в села. Позже я стала подключать к проекту профсоюзы, чтобы привлекать зрителей и анонсировать наши приезды. Проект вырос и продолжается до сих пор. Если зритель не может приехать в театр, значит, театр приедет к зрителю: в Вуктыл, в Кельчиюр, в Диюр, в Краснобор… По нацпроекту «Культура» во многих селах отремонтированы залы, созданы условия для таких концертов и спектаклей.

– В те же 90-е профсоюзы рассматривали как оппозиционную силу…
– Да, поначалу и я сталкивалась с непониманием со стороны руководителей. Многие, помня о 90-х, ждали какого-то протеста. Но тогда, на Горбатом мосту, шахтеры отстаивали свои права и добились многого. Мы и сами в те годы выходили на площадь, требуя выплаты заработной платы деньгами, а не талонами и вещами. Порошком, мылом и кроссовками детей не накормишь. И вот с тех времен и до сих пор профсоюзов побаиваются, считая оппозицией.
Но время изменилось, и теперь профсоюзы – партнеры работодателей, так же как и работников. Сегодня мой девиз и критерий работы: профсоюз – это не оппозиция, а социальное партнерство и конструктивный диалог. Став председателем, я ежегодно объезжаю все наши первичные организации от Прилузья до Воркуты, рассказывая о принципах профсоюзной работы. Всегда можно договориться, не надо воевать, надо разговаривать. Я хочу поблагодарить работодателей, которые, являясь членами профсоюзов, поддерживают профсоюзное движение и социальное партнерство.
– По каким вопросам к Вам лично обращаются члены профсоюза?
– И по незаконным увольнениям, и по вопросам с выплатой заработной платы, по трудовому стажу, аттестации, по наградам, распределению средств на целевую учебу и охраны труда.

– А примеры привести можете?
– Не буду называть участников и район, но в одном из муниципалитетов проходила спецоценка условий труда. С некоторого времени она заменила аттестацию рабочих мест. Возможно, не все работодатели изучили условия, но в одном из учреждений провели заочную оценку условий труда с помощью одной из иногородних фирм. А в районах у нас есть сложные, вредные условия работы в сфере культуры. Например, у кочегаров, которые отапливают клубные, библиотечные системы, а от их работы зависит функционирование учреждений. И вот ко мне на профсоюзное собрание в мае, на лодках, во время разлива приплыли люди и поделились этой проблемой. Заочная оценка не обнаружила вредного фактора в их работе. А они всю жизнь получали за это доплату и дополнительные дни к отпуску. И при этом ни одного эксперта они не видели.
Но ведь категорически нельзя проводить такую спецоценку заочно! Более того, она проводится на рабочем месте, в присутствии комиссии, в которую входит представитель профсоюза. Это два незыблемых постулата. В данном случае мы разобрались и помогли и работникам, и их руководителям, потому что профсоюз имеет право помочь решить проблему, не доводя ее до судебных разбирательств. Если бы подключилась Рострудинспекция, то все это закончилось бы штрафами, взысканиями, увольнениями и так далее. Но наша задача была не покарать, а помочь. В итоге провинившаяся фирма провела оценку за свой счет и справедливость была восстановлена.
– А что, кроме защиты прав, мотивирует работников вступать в профсоюз?
– Раньше профсоюзы занимались детским отдыхом, теперь это прерогатива Минобраза и лицензированных организаций. Но мы занимаемся семейным отдыхом. Сегодня у нас заключены договоры со многими санаториями, где члены профсоюзов могут отдохнуть с хорошими скидками. Это санатории и дома отдыха в Ярославской, Псковской области, в Крыму, на Кавказе, например единственный санаторий на территории Чеченской республики на уникальных сероводородных источниках – Серноводск Кавказский, где члены нашего профсоюза и их семьи могут отдохнуть с тридцатипроцентной скидкой. У Федерации профсоюзов России есть объединение «Профкурорт», где члены профсоюзов могут получить скидку на отдых в более чем в трехстах курортах в России и за рубежом.… Если прибавить сюда двадцатипроцентный кэшбэк по карте «Мир», то выгода выходит существенная. По такой системе ежегодно отдыхают 350 – 400 работников сферы культуры региона.
Дети членов профсоюза имеют льготы при поступлении в Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов. У вуза есть филиалы по всей стране, ближайший в Кирове, где можно получить заочное образование. У нас с ними прямой договор, и многие ребята из Коми учатся в нашем профильном вузе. Дважды в год представители университета приезжают в Сыктывкар и рассказывают будущим абитуриентам о возможностях, которые дает учеба в этом вузе.

– Как Вы вообще попали в профсоюзное движение?
– Это у нас семейное, и активная жизненная позиция у меня с детства. Мама медик, всегда была членом профсоюза, работала медсестрой в тубдиспансере, бабушка 42 года проработала операционной сестрой лор-отделения республиканской больницы. Отец – мастер спорта СССР по вольной борьбе, воспитанник знаменитого Алимбега Бестаева, потом работал в таксопарке, строителем и тоже был членом профсоюза. Получается, я пошла по их стопам.
– Но вокалистов в семье не было? Как получилось, что Вы стали оперной певицей?
– Хоть никто профессионально не был связан с музыкой, но пели в семье все – и в праздники, и в будни. Абсолютный слух был у всех. У многих родственников хорошее начальное музыкальное образование. Я тоже училась в сыктывкарской музыкальной школе по классу виолончели у Лилии Вильгельмовны Волковой и занималась в ансамбле «Пионерская дружба» во Дворце пионеров. В общем, обычное для ребенка дело, но петь я готова была с утра до ночи. В детстве мне прочили консерваторию, но меня это слово почему-то пугало, и я всем говорила, что закончу академию, а какую академию, понятия не имела. Но судьба распорядилась так, что я закончила целых две академии – Гнесинку (Российская академия музыки им. Гнесиных) и Академию госслужбы в Сыктывкаре.
Да и поступила я в музыкальное училище случайно. Восьмой класс я закончила не только с аттестатом о неполном среднем образовании, но и с корочкой младшего продавца, которую нам выдали после курсов в учебно-производственном комбинате. Она давала право поступления без экзаменов на технолога в Сыктывкарский торговый техникум. Я собрала документы – и пошла. Но впервые в тот год отменили поступление после 8 класса. Это был шок. Я в слезах шла по городу, забрела на Юбилейную, ныне Стефановскую, площадь и на дверях училища искусств увидела объявление: впервые на вокальное отделение принимают после 8 класса. А я же солистка ансамбля, вы помните. И этот пакет, приготовленный на технолога, я отнесла в училище искусств. Там Тамара Николаевна Демидова мой пионерский голос быстро распела до академического вокала, и стало понятно, что вокал – это мое будущее.
С первого курса училища нас готовили в консерваторию, но я же не хотела в консерваторию, я хотела в академию Гнесиных. С первого раза не поступила, слетела с третьего тура. Целый год я упорно занималась, а когда поступила на следующий год, оказалась в классе Зары Долухановой, боготворимой в Советском Союзе, любимой певицы моей мамы.
Сегодня в моем репертуаре более пятидесяти партий и ролей. Любимые – Графиня в «Пиковой даме», Дуняша в «Царской невесте» Римского-Корсакова, Цыганка Чипра в классической оперетте «Цыганский барон», Азучена в «Трубадуре» Верди. Люблю «Мышеловку» Александра Журбина, где играю Миссис Бойл, очень люблю Казачку Марфу в «Бабьем бунте». Из последнего – интересная работа в мюзикле «Бременские музыканты», где я играю Атаманшу. Обожаю «Севастопольский вальс» и свою партию тёти Дины – черноморской льдины. Это потрясающий персонаж! Я вообще люблю характерные роли.
– Что для Вас все-таки на первом месте – карьера солистки театра или профсоюзного лидера?
– Прежде всего я мама, жена и дочь. Семья – самое первое и главное. У меня двое сыновей, и всю свою жизнь считаю это главной своей ролью. У меня очень теплые отношения с детьми, младшим братом, которого мы с мужем воспитывали с девятилетнего возраста, а теперь и с внуком. Что касается второго, разделить общественное и профессиональное я не могу. Это образ жизни. В театр я пришла в 1995 году, после училища, на вакансию артистки хора, уже работая, училась в музыкальной академии. И с первого дня работы в театре я член профсоюза. Через десять лет стала председателем профкома театра. Профсоюз у нас там многочисленный, и у меня есть надежные помощники. Позже закончила Академию госслужбы, и с 2014 года – председатель отраслевого республиканского профсоюза.
– Общественная работа отнимает много сил и времени: чем приходится жертвовать?
– Выходными. В субботу-воскресенье выходные здесь, в профсоюзе, а в театре это самые активные дни. В понедельник в театре выходной – значит с раннего утра я здесь. Рабочий день у меня ненормированный, и тут он может закончиться глубоко за полночь. Есть командировки, есть мероприятия, приходится лавировать между спектаклями и выступлениями. В новогодние каникулы отдыхал профсоюз, театр работал, у театра начались каникулы – в профсоюзе страда. Профсоюзные лидеры – альтруисты и при этом у них очень много энергии. Никто от работы их не освободит, а они организуют мероприятия для работников, занимаются их отдыхом и здоровьем, защитой прав. В профсоюзе нет слова «нет», и двери всегда открыты. Мне позвонить можно в любое время суток, в будни и выходные.

Беседовала Полина РОМАНОВА

Фото Сергея Зиновьева,
пресс-службы Федерации
профсоюзов РК
и из архива Елены Серковой